Однако доктор
ответил на все поставленные перед ним вопросы и ответил прямо. Разве уже это
одно не доказывает, что обвинение его в плохом характере не соответствует
истине?"
Вслед за прочтением текста апелляции началось голосование. Из девятнадцати
человек лишь один воздержался, восемнадцать же проголосовало против
разрешения доктору Грантли Дик-Риду практиковать в Южной Африке! Остался
только один способ обратиться за помощью - апелляция в Верховный Суд Южной
Африки. В результате состоялось три слушания дела и, наконец, 23 июня 1941
года Верховный Суд постановил, что Грантли Дик-Риду должно быть выдано
свидетельство о регистрации без всякого промедления.
Тем временем планы строительства новой больницы были давно заброшены. Но все
же доктору Дик-Риду была предоставлена возможность практиковать в Меримаунте
в небольшом, но хорошо оснащенном госпитале, руководимом монахинями
Доминиканского Ордена. Монахини пригласили его приезжать, обещая всяческую
поддержку. Он ответил им: "Я думаю, у нас не будет проблем с пациентками.
Скорее, у нас появится проблема, как расшириться, чтобы удовлетворить всех
желающих попасть в наш госпиталь". Его предсказания сбылись.
Глава 17. Путешествие в Африку
В Африке моя жена Джессика сразу же организовала дородовые занятия для
будущих матерей. Занятия проводились один раз в две недели для всех желающих.
Обычно в каждом классе было по десять человек, не больше. Женщины начинали
посещать занятия на восемнадцатой неделе беременности. Любопытно было увидеть
разницу между занятиями, которые проводила моя жена, и теми, которые до этого
проводил я сам. Я не хочу умалить способностей мужчин, и все же, по-моему,
женщин в данном случае должны учить женщины, так как они лучше разбираются в
загадках женской психологии.
На этих занятиях беременных учили многим вещам, включая даже то, как
заботиться о ребенке после его рождения. Занятия очень быстро обнаружили
похожесть во многом всех женщин, несмотря на различия в общественном
положении. Женщины обычно быстро становились подругами. У них был общий
интерес: узнать о родах как можно больше, чтобы впоследствии применить свои
знания. Однажды я появился на этих занятиях, чтобы подсмотреть, до какой
степени они научились расслабляться, велико ли у них остаточное напряжение. В
комнате было темно и тихо. Я вошел, стараясь не шуметь, инструктор
поприветствовал меня негромким голосом. Я прошелся меж женщин. Некоторые из
них лежали на левом боку, некоторые на правом. В течение десяти-пятнадцати
минут они оставались в расслабленном состоянии. Я сел на стул и внимательно
присмотрелся к каждой из женщин. И хотя у некоторых из них были налицо
доказательства неполного расслабления, все же я был поражен тем, что женщины
за такой короткий срок (это было по счету только четвертое занятие) уже могли
достигать такого кажущегося сонливого состояния, хотя на самом деле не спали.
Я подумал, что если бы сейчас в комнату вошел кто-нибудь посторонний, то он
наверняка подумал бы, что женщины находятся под гипнозом. Я недолго поговорил
с инструктором и покинул комнату. Позднее я узнал, что только две пациентки
заметили мое появление.
В результате такой подготовки женщин практика дородовых занятий, начатая в
маленьком госпитале в Южной Африке, теперь продолжается во многих роддомах
мира. Правда, она еще не стала такой обширной, как мне хотелось бы, но я
думаю, что все впереди.
Я работал в Йоханнесбурге почти четыре года. В этом космополитическом
обществе я окружал заботой пациенток всех слоев общества. Я присутствовал при
рождении шестисот детей почти всех наций, существующих в мире. Здесь были
англичанки, американки, бельгийки, чешки, француженки, латышки, норвежки,
итальянки, испанки, еврейки, русские, полячки, болгарки. Я обратил внимание
на национальность, потому что бросались в глаза физиологические и
психологические особенности каждой нации. Разительно отличались от других
женщины-беженки, женщины-узницы концентрационных лагерей. Они видели ужас
кровопролития, становились свидетелями чужих смертей. Некоторые попрощались
со своими родителями и другими родственниками, которые были депортированы в
далекие страны или, хуже того, были сожжены в газовых камерах.
Там были женщины старой бурской закалки - физически сильные, умственно
невозмутимые, встречающие роды без страха и сомнений.