Как только влагалище растянется, жжение пройдет само - я
неоднократно обращал внимание на то, что растяжение влагалища каким-то
образом парализует некоторые нервные окончания.
Отсутствие напряжения мышц, выстилающих дно таза, расслабление сфинктера
влагалища и, что объяснить сложнее, повышение эластичности кожи вокруг
влагалища, способствуют продвижению плода по родовому каналу. Матка сама по
себе медленно проталкивает ребенка к выходу. Во время схваток женщине следует
быстро и часто дышать. Милость природы заключается в том, что на этом этапе
родов рефлекторные потуги можно подавить своей волей, и женщина должна только
умело дышать. Таким образом, влагалище постепенно растягивается, причем оно
должно растягиваться без какого-либо насилия. Очень часто разрывы кожи и даже
мышц происходят оттого, что женщину понуждали насильно тужиться без
необходимости.
Нужно дать головке полностью прорезаться и не торопить события, не пытаться
давить сзади или растягивать кожу вокруг головки. Она сама легко растянется и
затем легко соскользнет - без разрывов и повреждений, если все предоставить
природе. Очень часто женщина даже не чувствует, что головка уже родилась. Без
сомнения, во время второго периода и некоторое время после рождения ребенка
имеет место анестезия промежности.
Опять-таки, когда головка прорезается, если все идет нормально, нет никакой
необходимости торопиться. Ребенок может закричать даже до того, как
прорежутся плечики. Нужно проверить пуповину и на месте ли находятся ручки.
Не позволяйте женщине насильно тужиться: возможны разрывы от прохождения
плеча или локтя. Придерживая головку правой рукой, дайте ребенку пробудить
мать от ее временной апатии. При последующей схватке врач может попросить
женщину слегка потужиться. В своей практике, прежде чем перерезать пуповину,
я жду минут пять - пока не прекратится всякая ее пульсация.
Одна из моих пациенток продемонстрировала пример всех описанных явлений.
Восемь лет назад у нее, на восьмом месяце беременности родились близнецы с
помощью щипцов. С новой беременностью она обратилась ко мне. Несмотря на то,
что практически во время всей беременности ее не оставляла тревога, схватки
прошли хорошо. До конца первого периода не появилось никакого дискомфорта.
Затем появились странные неприятные ощущения в нижней части спины. Я сказал
ей, что если она перетерпит один-два приступа боли, то все это пройдет
довольно быстро, что это не более, как один из нормальных этапов родов.
Кстати, боли прошли сразу же, как только я надавил ей в области крестца.
Затем начался по-настоящему интересный этап родов. Возникла длительная
сильная схватка, улыбка на лице роженицы пропала - она вступила во второй
период родов. Женщина откинула голову назад, а когда я позже взглянул и
посмотрел, происходят ли какие-нибудь изменения внизу, она сказала: "Снимите
с меня эти тряпки. Они мешают. Все равно леди из меня сейчас не получится".
Она утратила свою сдержанность, свою робость и даже утонченность речи,
которая ее отличала. Прошли еще две подобные схватки. Я сказал ей: "Сделайте
глубокий вдох и постарайтесь понять, хочется ли вам тужиться". Она
попробовала и поняла, что становится намного легче, когда слегка тужишься на
пике схватки.
Начиная с этого момента, я мог наблюдать один из самых совершенных примеров
того, что неоднократно описывал, как возникновение безразличия во втором
периоде родов - то самое явление, которое столь важно, и которому уделяется
столь мало внимания в современном акушерстве. Это была совсем другая женщина.
Ее естественный, спокойный голос, ее хорошо контролируемое "я" исчезли, она
повела себя совершенно иначе. Она не обращала внимание на беспорядок волос на
голове, на состояние одежды, на свою позу. Ее глаза были полузакрыты. В
промежутках между схватками она впадала в полусонное состояние, не отвечала,
когда к ней обращались, а когда схватка начиналась, она внезапно приходила в
себя со словами: "А вот еще одна", обхватывала колени, подтягивала ноги в
правильное положение и принималась работать изо всех сил. Через некоторое
время она испускала громкий хриплый стон - природа требовала, чтобы от
напряжения избавлялись стремительно. Я сказал, что ей совершенно не нужно
терпеть боль. Но она с неожиданной яростью ответила: "Это не боль. Мне
страшно, что я разорвусь." Я попытался уверить, что этого не случится.