Поэтому совсем не исключено, что третья причина тяги детей к животным — это неосознанное желание ослабить свой «комплекс зависимости»... Когда Ксенька стала ходить в детсад, у нее, я заметил, появилась такая игра: рассаживала на диване кукол и, прохаживаясь по комнате, покрикивала: «Буратино! Ты опять не доел кашу! Мила! Встань, ты будешь наказана!»
— Да разве можно на них кричать? — говорю ей. Она, строго хмурясь, поясняет:
— У нас воспитательница Наталья Борисовна так разговаривает.
Подражание, ролевая игра — все это так. Но не растрачивает ли она еще таким вот образом накопившиеся отрицательные эмоции? И если мы заведем щенка, то не станет ли он поводом к разрядке досады и раздражения?
...В этот день, после того как Валя закончила свои дела, мы все-таки поехали к дедушке с бабушкой. Ксенька была счастлива. Она всех теребила, бегала из одной комнаты в другую, переспрашивала: «Здесь моя кровать стояла?» Очень заважничала, когда вошедшая баба Глаша всплеснула руками и пронзительным голоском пропела: «Это ж надо, какая большая выросла!» Лотом, чувствуя на себе взгляды пятерых взрослых, прыгала, «показывала балет», гримасничала, так разошлась, что не могла остановиться, и на замечание Веры Ивановны, смеясь, сказала что-то обидное. Что именно — никто кроме самой Веры Ивановны не расслышал. Только вдруг бабушка резко встала, молча ушла на кухню.
...Вечер. Ксенька укладывается спать. Просит: «Почитай сказку». Об инциденте с бабушкой мы уже говорили, но у меня от разговора осадок. Чувство неудовлетворенности. Она, конечно, все поняла. Но поняла умом, а не сердцем.
— Может быть, лучше рассказать про Чум-Бурума? — спрашиваю ее.
— Расскажи, давно не рассказывал! — радуется Ксенька, забираясь под одеяло.
В этой ее радости мне сейчас чудится что-то сыто-потребительское — жажда еще одного, последнего перед сном, развлечения. Инцидент с бабушкой был забыт напрочь.
— Однажды Чум-Бурум и его лучший друг Заяц отправились в гости к Медведю, — начал я. — В лесу было солнечно, пели птицы, в овраге звенел ручей, а в осиннике стучал дятел. Чум-Бурум прыгал с тропинки на травинку, с листка на куст, с куста на ветку. Иногда его подхватывал ветер, нес как воздушный шар. Тогда Чум-Бурум кричал Зайцу: «Давай-давай, не отставай!» А Заяц петлял меж кустов, стараясь не потерять его из виду...
Я рассказывал, еще не зная, какой получится сегодняшняя история про Чум-Бурума. Обычно придумывались такие истории легко. Началось же в Березовке, в хмурый и ветреный день, когда лужи во дворе пузырились от дождя, верхушки берез мотались от порывов ветра, а мы с Ксенькой смотрели на все это из окна.