История ее детства была тяжелой: в возрасте десяти лет она перенесла травму — разгневанный отец разлучил ее с матерью, погруженной в депрес-сию, и отправил на десять лет за рубеж. Он не мог простить жене семейную трагедию, причиной которой та невольно послужила. Мать г-жи Н. как-то кормила сливами своего первого ребенка, тщательно вынимая из них косточки. У нее сидела подруга; она про-водила гостью до дверей и там еще немного побеседовала с ней. Вернувшись назад, она в ужасе увидела, что малыш со своего детского стульчика сумел дотянуться до слив на столе и насмерть подавился косточкой.
Г-жа Н. рвалась к матери из ссылки и горько плакала о своей потере. Постепенно она преодолела эту боль, загрузив себя интеллектуальными занятиями, учебой, подготовкой к будущей профессии. Так она научилась поступать с болезненными утратами взрослой жизни (как поступила со своей болью в детстве совсем еще ребенком). Она могла прибегнуть к своему интеллекту, и это приносило успокоение. Дети г-жи Н., оставив свою страну, поселились за рубежом, хотя постоянно поддерживали связь с матерью. Когда она овдовела, то погрузилась в изучение новой научной дисциплины, и вскоре начала ее преподавать. Одиночеству, боли и неудовлетворенным желаниям были противопоставлены новые интеллектуальные достижения, а благодаря им у нее появился новый круг друзей, и среди них был один ее ровесник, который ухаживал за ней и давал почувствовать, что она все еще желанна. Когда г-жа Н. оставалась одна, она с нежностью вспоминала о муже. Память о счастливых временах с ним вдвоем помогла ей преодолеть травматическое детское отделение от любимой матери, а собственное мате-ринство заполняло ее жизнь. Идентификация со своими детьми, достигшими в жизни успеха, также помогала ей компенсировать ограничения старости. Молодых влекла к ней теплота ее души, ее материнское начало, и у нее не оставалась времени на то, чтобы чувствовать себя одинокой или отчужденной.

***
Старость, которую я описала, это старость счастливой женщины, удачная адаптация к болезненным утратам и естественным кризисам нормального жизненного цикла. Г-жа Н. пришла к мысли, что, несмотря на то что жизнь не выполнила мечты ее юности, она все же была достаточно хорошей жизнью и позволила ей теперь умиротворенно встретить старость.
Но старость женщины может стать для нее временем злобы и бессильного гнева на прошлое из-за того, что не сбылось прежде и уже не сбудется. Мучительное «больше никогда» вороном Эдгара По каркает у них в душе, отнимая мир и покой, ибо они чув-ствуют, что врата жизни смыкаются у них за спиной, отсекая надежды. Но даже и на этой поздней стадии терапия может помочь женщине выйти на волю из темницы бесплодных мечтаний и снов, активно возобновить жизнь в качестве сильной личности определенного пола.