Любовь у вас. Страсть. Ребенок общий. Вторая молодость!
Марашко захихикал.
– У нас вторая молодость, – сказал я, – а у тебя второе детство. Или ты еще из первого не выбрался? Ладно, пока. Наташке привет!
Я положил трубку и собирался доложить свои соображения Кате, но обнаружил только Машку.
– А куда мама делась? – спросил я.
– Пошла тете Наташе звонить. А давай теперь поиграем. А то ску-у-учно.
– А у бабушки Иры весело было?
– У твоей мамы? – не преминула уточнить маленькая ехидина. – Да, там со мной играли, кормили. Там детей много всяких.
– Так чего ж ты там не осталась?
– По маме соскучилась. Давай хотя бы в слова поиграем! Лучше в рифмы.
– Пакля! – тут же вспомнил я Незнайку.
– Спектакля! – по хитрой роже Маши было очевидно, что эту хохму она знает.- Теперь я. Солнце.
– Донце,- на сей раз я процитировал Маяковского.
– Нет такого слова!
– Есть. Даже стихи есть, – я продекламировал фрагмент про «дней последних донце».
Машка набычилась и, не найдя других аргументов, врезала мне по плечу. Пришлось идти врукопашную. На визг появилась хмурая мама. Она быстро навела порядок и со скандалом загнала ребенка в ванную. Действовала Катя при этом сурово, порывами до свирепости.
– Ты чего? – удивился я.
– Я-то ничего. А вот твой поэт… У Наташки ребенок будет!
– Ну и хорошо! Будет дружить с нашим.
– С нашей.
– С нашим ребенком. Трагедия в чем?
– Ты что, не соображаешь? – Катя, как обычно, очень похорошела от ярости. – У Наташки же свой мужик есть. А тут Марашко твой, женатый, между прочим! И что она теперь своему… м-м-м… Андрею скажет?
– Пусть скажет, что это от него.
– Да они не встречались уже черт знает сколько! Я почувствовал, что не в силах вести бессмысленные споры.
– Признаю,- повесил я буйну голову,- моя ошибка. Завтра же пристрелю Марашку, а Наташкиному мужику скажу, что ребенок, например, от тебя.
– Какие все остроумные! – Катя не была расположена шутить. – Прямо сейчас позвони этому уроду и скажи… Сам знаешь что сказать!
Я уже был не рад, что нашел для нас с Катей такую животрепещущую общую проблему.

**

Вопросом, люблю ли я его, Сергей меня сильно озадачил. Я задумалась и обнаружила странную вещь – мы в жизни перестали пересекаться. До такой степени, что мне даже не приходит в голову с ним посоветоваться по поводу, например, плитки. Мы ее купили с Петровичем и Машкой, то есть я заплатила, оформлял все Петрович, а выбирала Маша.
Я от изобилия через десять минут одурела и вообще перестала соображать.