– Тогда отгадай, что такое: не табуретка, а свистит?
– Милиционер.
– Свисток!
– А что, разве милиционер не свистит? Или он табуретка?
– Вот непонятливый!
Начинался наш с Машкой традиционный филологический спор.
Первая неделя на новом месте проходила удивительно однообразно – я пыталась распихать по местам свои вещи. Задача усложнялась тем, что их «место» было неизвестно где и приходилось все по нескольку раз туда-сюда перекладывать.
В свободное от этого захватывающего занятия время мы с Машкой паслись у Наташки. Выяснилась страшная вещь – моя никогда не унывающая подруга пребывала в жестокой депрессии. Причину она нам так и не сказала, но было понятно, что это самая настоящая мировая скорбь и шутить на эту тему глубоко непорядочно.
Наталья открывала нам дверь, молча шла в комнату, ложилась на диван и принималась рассматривать потолок. В принципе, она принимала участие в беседе, но достаточно односложно. Если мы ей напоминали, то она даже ела, но редко.
– Наташка, ты же на скелет похожа! Ешь!
– Да? – Наталья рассматривала себя в зеркале. – Ну и ладно…
И опять укладывалась на диван.
– Наталья, да что случилось? Все же хорошо. Ты хотела, чтобы я приехала, я приехала. Навсегда. Теперь от меня фиг отделаешься.
– Ну пусть хоть тебе будет хорошо…
– Давай и тебе будет хорошо. Что нам сделать? Ты с кем-то поссорилась?
– Это мелочи…
– На работе что-то случилось?
– Наверняка.
– Это как?
– Там всегда что-то случается. Вот и сейчас что-то наверняка случилось.
– Ты заболела?
– Нет.
– Тебе можно как-то помочь?
– Наверняка.
– Как?
– Не знаю. Но наверняка можно.
О том, что у Натальи есть бойфренд, я знала, но видела его только мельком. Он жил у себя, а если и оставался у нее ночевать, то очень поздно приходил и очень рано уходил. Короче, мы не пересекались.
– Ты с Андреем поссорилась?
– С каким Андреем?
– Не придуривайся.
– На свете много Андреев. Со всеми не перессоришься.
– Наташка! Я не могу тебя такой видеть.
– Отвернись.
На третий день депрессии мы обнаружили, что Наталья отключила все телефоны. На вопрос, зачем она это сделала, ответила очень лаконично:
– Звенят.
И повернулась к стенке.
Я позвонила ей на работу и выяснила, что во вторник Наталья по телефону сообщила:
– Не ждите меня неделю.
И пропала. Больше никто о ней ничего не слышал.
В пятницу я поняла, что нужно спасать человека, и мы с Сергеем подумали, что раз она нас поженила, то и мы ей должны сделать что-то хорошее.